НОЧЬ НАД ШАМОРОЙ

(c) http://www.kinopoisk.ru/blogs/express/post/4354/

Несколько слов про апрельские премьеры японского кинопроката.

Рюдзо и его семеро сообщников / Ryuzo and the Seven Henchmen



Такеши Китано много лет обещает уйти из режиссуры. Еще, говорит, один фильм — и точка. Но в прошлом году на пенсию внезапно сбежал его семпай Хаяо Миядзаки и чтобы не оставлять западного зрителя с растерянным ощущением, что японское кино, видимо, совсем кончилось, Китано снял новую картину. Про бандитов — как мы все и любим.

Но только комедию.

Старый якудза на пенсии по имении Рюдзо становится жертвой молодых интернет-мошенников. Будучи возмущен подобным беспределом (черт! я сказал слово “беспредел”) Рюдзо, подобное Оушену, собирает команду из старперов и отправляется мстить молокососам.

В главной роли — Тацуя Фудзи и еще целая толпа крутых пенсионеров, включая самого Бита в роли сурового детектива Мураками. Когда фильм доползет до наших пенат (не важно каким способом) надо будет рассказать подробно про каждого из этой шайки.



Синсэнгуми против живых мертвецов / Shinsengumi of the Dead



38-летний режиссер Кадзуси Ватанабэ уже полтора десятка лет сохраняет за собой статус одного из главных энфан-терриблей независимого японского кино. Снимает редко (19, Captain Tokio, Space Police), звезд с неба не хватает, но по международным фестивалям регулярно болтается. Еще у Такаси Миикэ сыграл ключевую роль в его самом отмороженном по сей день фильме — Визитёр Q. Ватанабэ, разумеется, был тем самым визитёром.

На этот раз Ватанабэ снял зомби-муви из эпохи Революции Мэйдзи. Про легендарных ополченцев из Синсэнгуми. Я сейчас попробую перевести сюжет на русские реалии. Представьте себе сюжет — 1825 год. Декабристы — Рылеев, Пестель, Муравьев-Апостол и прочие — выходят на Сенатскую площадь и вдруг видят, что вместо толпы восставших гвардейцев там здоровенная толпа голодных зомбей…. Или, нет…. Представьте себе другой сюжет — 1905 год. Отряд черносотенцев прокрадывается ночью в еврейский квартал, чтобы учинить pogrom. А там — зомби!( Collapse )

(c) http://www.kinopoisk.ru/blogs/express/post/4361/

Сегодня разговор будет про хорроры. В урбанистическом Гонконге с мертвецами совершенно свои уникальные отношения, поэтому разговор будет скорее жутко смешной, чем жутко страшный.

17. Мой левый глаз видит призраков / My Left Eye Sees The Ghosts







После феноменального успеха в 2001 году офисной комедии Джонни То Needing You актриса и певица Сэмми Чен мгновенно стала для гонконгских девушек главной ролевой моделью. Любые картины с её участием были обречены на шумный успех, но босс и главный генератор идей студии Milkyway никогда не искал легких путей, поэтому следующим проектом Джонни и Сэмми стал фильм ужасов.

Но комедийный. И даже почти ромком.

Три года назад главная героиня случайно познакомилась с молодым и красивым миллионером, а спустя несколько дней выскочила за него замуж. Семейное счастье молодожёнов длилось недолго, муж вскоре трагически погиб, а героиня Сэмми Чен оказалась наследницей его состояния — дома, машины, бизнеса. Разумеется, все считают девушку мошенницей и вертихвосткой, а она с этим даже не спорит. Уже три года ничего не делает — только ест, бухает, спит и смотрит телевизор. Возможно, в глубине души она тяжело переживет смерть жениха (на самом деле, так и есть), но по поведению Сэмми этого не заметно.

Однажды, будучи пьяной вхлам, героиня попадает в автокатастрофу. Она чудом остается жива, но при этом получает способность видеть и слышать мертвецов. Левым глазом. И в первую очередь разухабистого и дурашливого призрака (Лау Чин-ван), который не дал китайским шинигами забрать девушку на тот свет. Призрак-спаситель принадлежит бывшему однокласснику Сэмми, который и в детстве был клоуном, и теперь не перестает дурачиться. Только его поддержка и бесконечные шутки помогает девушке пережить бесконечны встречи с мертвецами и покойниками. А также смириться с тем фактом, почему почивший муж отказывается её навестить.







Остроумная, сентиментальная и невероятно душещипательная история. Едва ли не самый любимый мой фильм из длинного и эффектного резюме студии Milkyway.

Дюжая часть успеха картины — исполнительница главной роли, которая фантастически тащит на себе весь фильм. В начале картины её героиня не вызывает ни грамма симпатии (со сгущением красок авторы даже слегка перегибают), но от сцены к сцене зрителю приходится полностью поменять своё отношение к персонажу. И в этом, повторюсь заслуга не только сценаристов, но, в первую очередь, актрисы, инстинктивно отыгрывающей каждый нюанс. Мега-респект.







18. 19-летняя мумия / Mummy Aged 19







19-летний балбес по имени Бобо работал в школьной библиотеке, но однажды надавал по заднице малолетке, который критиковал его личную жизнь (точнее, её отсутствие) и остался, в итоге, без работы. Но деньги парню нужны как воздух, поэтому Бобо устраивается ночным сторожем на старый склад, где помимо всяческого хлама хранятся также саркофаги с древними ебипетскими мумиями. Герой приводит однажды на этот склад приятелей и это заканчивется очень плачевно. Один из саркофагов оказывается разбит, а мумия рассыпается в прах, которым наш герой изрядно надышался.

Вскоре герой начинает замечать, что с ним происходит какая-то ерунда. Он много спит (преимущественно — днём), при походе в туалет начинает неосознанно заматываться в туалетную бумагу. ( Collapse )

(c) http://www.kinopoisk.ru/blogs/express/post/4029/

Месяц назад писал в новинках китайского проката о том, что выходит новый фильм Джекки Чана Клинок дракона. Сегодня настал момент рассказать про него подробно и неспешно. И не только про него.

Клинок дракона / Dragon Blade





Любой большой блокбастер в современном Китае — не просто развлекательное кино, а элемент пропаганды. Особенно, если за дело берется такой кумир миллионов как товарищ Джекки. В этом смысле Dragon Blade — произведение эталонное, написанное почти по учебнику, строка в строку.

И это был, кстати, самый большой комплимент этому фильму.

Главная проблема современных исторических картин — то, что они по сути превратились в обычное фэнтези. Порвалась, так сказать, связь времён. И теперь, если молодой зритель, смотрит фильм про гусар или про гардемаринов, то вряд ли задумывается о том, что эти герои, вероятнее всего, пялили на сеновале его собственную прабабушку.

Китайцы об этом прекрасно помнят (корейцы обычно тоже), поэтому все чаще исторические фильмы из Китая начинаются со сцены-пролога, где наши современники приезжают на место былых событий, охают, ахают, копаются в черепках, после чего картинка постепенно оживает и нам наконец начинают рассказывать основную историю. Приём, собственно, совершенно не новый. Все его уже сто раз видели — кто в Гражданине Кейне, а кто в Титанике.

Вот так и в Dragon Blade.

В 2015 году молодые археологи находят у западной границы Китая руины легендарного города Regum, чей пейзаж сочетает в себе элементы архитектурной мысли Древнего Рима и империи Хань.

И тут, собственно, начинается история..



В 123 году до н. э. молодой военачальник династии Хань — Хо Цюйбин (Уильям Фен) — наголову разбивает полчища кочевников-хуннов. Когда генерал бродит по полю боя, он видит плачущего над телом мертвой сестры ребенка. Хо Цюйбин хочет утешить мальчика, но маленький гунн внезапно выхватывает из его ножен кинжал и втыкает генералу в пузо. Оседающий на землю Хо Цюйбин останавливает стражу. Ты нашел смелость, чтобы убить, говорит он ребенку, а есть ли в тебе смелость, чтобы защищать других людей. ( Collapse )

(c) http://www.kinopoisk.ru/blogs/express/post/4073/

Несколько слов о мартовских премьерах корейского кинопроката.

Эпоха невинности / Age of Innocence



Если рассказывать про этот новый костюмный блокбастер подробно, то следует начать с небольшого исторического дискурса.

С 1271 по 1368 год Китаем правила монгольская династия Юань, основанная внуком великого Темучина Хубилаем. Правили монголы, говорят, довольно неплохо, но под конец в стране вспыхнули сначала засуха, потом — голод, еще позднее — полномасштабный майдан в форме восстания Красных Повязок. Спустя почти 20 лет партизанской войны патриоты выпилили монголов и установили собственную национальную династию Мин.

Когда “красные повязки” пошли войной на Корею (а Корея была в тот момент страной, подчиненной монголам), требуя отказаться от присяги династии Юань, героический генерал Ли Сонге оперативно вырезал всех сторонников монголов, заодно убрав с трона и царя.

Несколько лет он соблюдал иллюзию, что ничего не изменилось, регулярно объявляя новыми правителями марионеток из царского семейства, но в 1392 году наконец заявил: мол, династии Корё кончилась, теперь страной будет править династия Чосон — моя династия.

Кто-то называет Ли Сонге (императора Тхэджо) великим реформатором, который содействовал рождению корейской самоидентичности. Кто-то уверен, что он эту самоидентичность наоборот похоронил, но факт остается фактом: династия Чосон правила страной с 1392 по 1899 год.

Чосон — самый большой и самый известный период в истории Кореи.

К моменту вхождения на престол новый император был в предпенсионном возрасте, поэтому почти сразу назначил наследником самого младшего сына. Четвертый сын — Ли Банвон — был этим крайне недоволен. В 1398 году он организовал путч, убил наследника и его клику, сместил отца, отправил его в монастырь, а на престол возвел второго по старшинству из своих братьев

Спустя пару лет после так называемой “войны принцев” мятежник сам стал императором под именем Тхэджон.

Всю эту историю вы и увидите в фильме Империя страсти. Старого короля сыграл Сон Бюн-хо (Vampire Cop Ricky, R-Point, Good Bad Weird). Мятежного принца — Джан Хюк (Volcano High, Please Teach Me English, Flu).

Но главным героем картины станет полководец Ким Мин-джэ (Син Ха-гюн — Sympathy For Mr Vengeance, Joint Security Area, Big Match), чей сын женат на дочери старого короля. Опытный воин привык к интригам и кровопролитию, но накануне “войны принцев” случайно умудрился влюбиться.



Чертова бабка / Granny’s Got Talent



Продюсеры с телевидения придумали новое убойное шоу — “Кто круче матерится”. Со всей страны они начинают собирать для участия в этом экспериментальном баттле людей, способных от всей души и творчески послать ближнего на три буквы, четыре, десять, пятнадцать, сорок пять, восемьдесят девять…. одним словом, пока микрофон не сломается или пока соперник в обморок не упадёт.

Герои фильма понимают, что их бабушка-божий одуванчик должна обязательно принять участие в этом шоу. Стоит старушке лишь открыть рот — обои вянут. Пора наконец делать на этом деньги.( Collapse )

(c) http://www.kinopoisk.ru/blogs/express/post/3720/

Свершилось. На прошлой неделе аналитики впервые зафиксировали, что общая сумма сборов китайского кинопроката за уикенд превысила аналогичные сборы в США.

C одной стороны, конец февраля в Штатах — время не самое активное, с другой стороны — обойти 50 оттенков серого и Кингсмена тоже надо было суметь. В любом случае, факт зафиксирован и говорит о многом.

Мы же сегодня расскажем про картину, которая сыграла в этом инциденте самую непосредственную роль. Китайский блокбастер Волчий тотем, который снял в качестве режиссера, не поверите, французский режиссер Жан Жак Анно.

Первый китайский фильм, снятый европейцем и европейцем, которому с 1997 года вьезд в Китай запрещен. Тем не менее, фильм Анно собрал за пару недель 80 с лишним миллионов долларов и это только начало.

А теперь расскажем чуть подробнее.



Волчий тотем — полуавтобиографический роман писателя Лу Цзямина, ставший в 2004 году большой национальной сенсацией. Многие по сей день удивлены как цензура смогла пропустить в печать книгу, где столько критики в адрес линии партии.

Главный герой книги — молодой хунвэйбин Чэн Чжен, которого в 1967 году, на самом пике Культурной революции, отправляют вместе с товарищем во Внутреннюю Монголию окультуривать местное население — учить кочевников китайскому. ( Collapse )

Пятьдесят лет назад мертвые начали возвращаться, и охота на призраков стала прибыльным бизнесом. Прибыльным, но очень опасным. Малейшее прикосновение призрака к человеку вызывает вздутие, посинение и почти неизбежную смерть. Железная стружка, стальные цепи, соль, магний, лаванда и антипризрачные лампы способны защитить от мертвых и обеспечить безопасность, но если борьба с ними - твоя основная профессия, то шансы на выживание не шибко велики.

Лишь уникальные способности слышать, видеть и чувствовать паранормальное могут защитить охотника от незримого врага, но с годами способности слабеют, поэтому основной штат агентств по успокоению - это подростки от восьми до восемнадцати лет. Пусть смертность в рядах охотников высокая, но зато ты получаешь постоянную работу, уважение со стороны обывателей и право носить на поясе железную рапиру.

После того, как вся её команда погибает по вине призраков, юная провинциалка и охотница с лицензией Люси Карлайл отправляется в Лондон на поиски новой работы. После длинной серии неудачных интервью девушку берут в частное агентство “Локвуд и компания”. Наверное, самое маленькое агентство по борьбе с призраками во всей британской столице. В агентстве всего два человека - его директор Тони Локвуд и его исследователь Джордж Куббинс. Оба молодые, амбициозные и довольно странные.

Манера повествования у Страуда вполне викторианская, но это всего лишь авторская уловка. По отдельным нюансам (телефоны, машины) можно предположить, что герои книги - наши современники, но также они вполне могут оказаться современниками Черчилля или Битлз. Писатель делает все возможное, чтобы уничтожить все временные маркеры, но вот только непонятно - делает он это намеренно или случайно.

Вдобавок к неясности с эпохой, в книге пока очень условный сеттинг, он полностью укладывается в первые два абзаца моего обзора.

С персонажами все тоже очень мутно: от нас утаивают не только прошлое каждого из героев, но даже их реальный возраст. Да, в этом есть свой особый цимес. Страуд явно пытается избежать всего связанного с обычными ритуалами взросления и межгендерной чехарды, но что он получает взамен.

Детский детектив в традициях Скуби-Ду в псевдовикторианском антураже.

Надо признать, что написана книга очень бодро. Море экшена, британский юмор, шутки про чай и печеньки, прицел на сиквелы. К сожалению, то, что можно было простить дебютанту или автору рангом поменьше, создателю “Бартимеуса” спускать не хочется. Слишком жидко.

Но сиквелы читать все же придется и в обязательном порядке. Тени левацкого дискурса в книге присутствуют и, похоже, в дальнейшем они должны сдетонировать.

Несколько десятилетий назад шоссе A-9 было главной магистралью северной Шотландии. Теперь этот статус у неё отобрали, трасса после этого стала более пустынной и безлюдной. Именно по этой причине по A-9 гоняет каждую ночь странная девушка по имени Иссерли. Обладательница шикарных сисек, странных шрамов по всему телу и толстых очков с большой диоптрией. Каждую ночь Иссерли тормозит свою тачку возле хитчхайкеров, которые голосуют на обочине, сажает их к себе в машину, расспрашивает о том, кто они и откуда, и если человека никто особо не ищет (а он при этом еще и в хорошей физической форме), то вкалывает попутчикам дозу снотворного наркотика.

Иссерли - инопланетянка. У Иссерли и её сородичей здесь в Северной Шотландии маленький мясокомбинат, замаскированный под нелюдимую ферму. На этом мясокомбинате похищенных людей бреют, отрезают им язык и яйца,а потом в течении месяца откармливают для приведения тушек в приемлемый и вкусный вид.

Бизнес, на самом деле, по меркам других миров нелегальный, но уж шибко мясцо вкусное. Тем паче, о том, что земляне-водсели разумны, никто кроме пары боссов (и, разумеется, Иссерли) не знает. Да если бы и знали - всем всё равно насрать. Цивилизация инопланетных гостей ютится у себя дома в убогих подземных колониях, и работа на комфортной Земле на службе у могущественной корпорации - привилегия и большая честь.

Ради этой работы Иссерли согласилась отрезать жизненно важный хвост, сбрила черный мех, изменила позвоночник и череп, отрезала соски и шестые пальцы, пришила уродливые человеческие сиськи. Иссерли научилась ходить на двух ногах вместо четырех, научилась говорить по-человечески, спать в постели и смотреть телевизор. Ради унылой и кровавой работы она стала уродом, испытывающим постоянные боли по всему изувеченному телу.

Мысль о том, что если жизнь - говно, работа - отстой, а судьба - злодейка, то человек настолько глубоко в жалости к себе, что способен, не моргнув глазом, рубить леса, душить котят, жечь евреев - не нова. Но хороша книга не этим, а уж скорее ярким сплавом из старого и нового. Биохоррор нулевых встречает у Фэйбера социально-этические парадоксы британского new wave’а 60-х, возникшего на останках знойной постколониальной меланхолии.

Плюс экранизация со Скарлетт Йо - редкий случай, когда фильм после книги смотреть не просто можно, но еще и нужно. И еще ложка субъективных радостей. Когда читаешь роман про Иссерли, находясь сам в ночном автобусе, едущем по шотландской трассе A-9 между Инвернессом и Пертом, то впечатления от текста самые сильные.

Русская рулетка, ирландский вариант. Приходишь в бар, заказываешь пива с виски, ставишь перед собой на стол и ждёшь. Если ты - детектив из Голуэя Джек Тейлор, то вариантов у тебя всего два. Либо сорвешься и уйдешь в запой, что после пары лет трезвяка может стать фатальным. Либо останешься трезвым, но при этом хромым, депрессивным со сбитыми костяшками, слуховым аппаратом в ухе и бесконечным чувством вины.

По телевизору, где-то в Беслане, боевики осаждают школу, в Кладдахе - неизвестные подонки сжигают живьем собак, у Ридж - подозрение на рак, а на койке в госпитале умирает в коме суррогатный сын Джека. Сыщик не способен повлиять на эти события, но история с распятым посреди поля подростком становится для него чересчур личной.

Джек знает убийцу, убийца знает Джека (она даже ради шутки сжигает его домашнюю библиотеку), но улик нет и полиции на это совершенно наплевать. Единственный, кто может вернуть долг и протянуть руку помощи - бывший драгдилер Стюарт, который уже вышел из тюрьмы и теперь пытается учить Джека дзену.

Все пытаются учить Джека. Кто-то - дзену, гарды - умению не лезть в чужие дела, медсестра Джина - пяти стадиям неизбежного. Ну, вы знаете - отрицание, гнев, торговля, депрессия, принятие. А что Джек? Он сухой, спокойный и злой.

Вы, кстати, знаете, чем ирландский крест отличается от обычного? В нём гвоздей больше.

Если бы начал текущий марафон ирландского нуара с Деклана Хьюза, то наверняка на нём бы и закончил. Автор крепкий, шероховатый, но раскачивается дюже медленно. Первые две трети его дебютного романа - бесконечная расстановка шахматных фигур, которые даже не всякий раз появляются в кадре.

Главный герой Хьюза - частный детектив из Нью-Йорка по имени Эд Лой. Двадцать лет назад он сбежал из Дублина за океан, поссорившись с матерью, но теперь вынужден вернуться в Ирландию на её похороны. Здесь он встречает девушку из далекого прошлого, которая просит Эда найти её мужа, наследника крупной строительной компании. Не просит - нанимает. Местного разрешения на сыск у Лоя пока нет, но он все равно начинает бродить по городу и задавать неудобные вопросы.

Дублин за эти годы порядком изменился, строительный бум сделал махинации с недвижимостью лучшим заработком, ради которого можно перерезать горло даже лучшему другу. Дублин изменился, но Лоя здесь все еще помнят, поэтому в одном пабе он получает в лицо, в другом - общается за бокалом “мимозы” с самым страшным местным авторитетом, в третьем - …

Повторюсь, первые две трети романа ничего толком не происходит, хотя герой всю дорогу бормочет, что вокруг одни трупы. Плюс мы ничего не знаем о нью-йоркском прошлом героя, о котором он даже не заикается. Но затем Лой берёт в руки лопату и история сразу же становится очень личной и заковыристой.

И уж слишком похожей на хрестоматийные нуары с берегов Гудзона. В этом, наверное, и главная претензия к роману - в книжке отчаянно не хватает чисто ирландской фактуры.

Босховский постапокал из самого недра классической “new wave”.

Инопланетные растения проникли на Землю незаметно. Они притаились в огородах и на полянках, среди травы и деревьев, а потом взяли и вымахали в небо стволами метров по сто-двести. Деревья было бесполезно рубить и сжигать (на месте срубленного почти мгновенно появлялись новые побеги), а они тем временем методично высасывали из почвы все полезные ископаемые и воду. Реки и озера высыхали прямо на глазах, земные растения гибли от недостатка воды и света, а насекомые и зверье неизбежно вымирали вслед за своим кормом.

Чтобы сломать и убить экосреду понадобилось меньше года, человеческое же общество уничтожило себя собственными руками. Оградительные отряды, расстрельные команды, еда только для избранных.

Коммуна христианского фанатика Андерсона продержалась дольше остальных. Под бдительным руководством патриарха из Миннесоты выжившие пытались выводить гибридные растения, кормить скот, убивать приблудших беженцев, пока в их маленький садик не пришли хозяева инопланетных растений и не начали жечь людей будто колорадов.

Остатки коммуны сбежали и поселились внутри стволов гигантских растений. Без одежды, провианта, источников света или каких-либо иных признаков цивилизации. Питаясь дурманящей инопланетной мякотью, бесконечно сношаясь в вечной и липкой темноте люди патриарха пытались пережить последнюю зиму человеческого рода.

“Геноцид” - дебютный роман 25-летнего нью-йоркера из Айовы Томаса Диша. Выпускника католической школы, атеиста, путешественника, гея, друга Филипа Дика, неудавшегося (ну, по крайней мере, до 2008 года) самоубийцы. (Это я, наверное, для себя перечисляю. При всей любви к “нью-вэйву”) творчество Диша для меня - сплошное “белое пятно”.

Дебют для своего времени, говорят, удачный, но по современным стандартам все же простоватый. Обычно его сравнивают с постапокалами Балларда (мне еще “Жерминаль” вспоминается и вместе с ним “Хтон”), но все перечисленные книги будут, наверное, посильнее. Во всех перечисленных книгах герои очень сильно уходят за грань, а персонажи Диша при всей своей живучести так и не выползают толком за рамки своих социальных ниш.